К сожалению, имя звонившего мне ни о чем не говорило. Наверное, какой-то сочинец, очередной фанат, подумал я. Их тут немало крутится в теннисном мире. Помню, перед поездкой на US Open подходил ко мне один дедок. Представился Фердинандом, просил передать в Нью-Йорке привет его будто бы ученикам — известным теннисным шоуменам из Атланты, игрокам первой мировой сотни братьям Люку и Мэрфи Дженсонам...
— А вы действительно хорошо знаете Женю?
— С пяти лет. Я — его первый тренер.
Мы немедленно договорились о встрече...
    Передо мной сидел невысокий, щуплый брюнет лет 50. В спортивного покроя брюках, свитере, весь такой домашний, ничем не выдающий своей какой-либо причастности к миру знаменитостей, — он так увлекался своим повествованием, что даже забывал о чае, который у него постоянно остывал, несмотря на мои настойчивые попытки поддерживать его кипятком.
   — Да нет, сейчас у меня все нормально, — отмахнулся он сразу от моих сопереживаний, — самый трудный момент в жизни, надеюсь, позади. Сейчас я работаю в Германии, в пригороде Гамбурга Пиннеберге. Кстати, это родной городок Михаэля Штиха, знаете? У нас там клуб, при котором мы — я, мой сын Вадим и его жена Наталья Рева — помните такую теннисистку? — вместе с немецкими специалистами открыли теннисную академию... Нет, назовем её проще — школу. До Боллетьери нам, конечно, далеко, но дела потихоньку идут. Есть способные ребятишки — в том числе и из России, стран СНГ, которые выступают в различных первенствах Германии. Так что считаю, что мне повезло в жизни...
— Валерий Владимирович, вы сказали, что знаете Женю с пяти лет. А как долго вы с ним работали?
— Почти до его совершеннолетия, ведь мы расстались осенью 91-го.
— Как 91-го? Подождите... Вы хотите сказать, что работали с Кафельниковым более 10 лет?
— Двенадцать — это точнее будет. И все эти долгие годы, месяцы и недели были неразлучны — за редким исключением.
— Ничего не понимаю! Вы 12 лет персонально тренировали Кафельникова?! Вот это новость! Тогда почему же мы о вас ничего не знаем?!
   — Так вот порой бывает в жизни, — как-то беспомощно пожал он плечами.
— Нет, ну ладно я не знаю — я-то в теннисе новичок, недавно пришел. Но и то уже третий год работаю в теннисном журнале, Кафельников уже давно звезда первой величины, а у нас ни разу не заходил о Вас разговор! Он у всех ассоциируется только с Лепешиным. Да и сам Женя всегда говорит: "Лепешин - мой единственный тренер.
— А вы как-нибудь при встрече спросите у них двоих, кто такой Шишкин. Интересно, что они ответят... Я вот по-прежнему собираю все вырезки из газет о Женьке, а свою фамилию в его интервью нашел только раз, в "Комсомолке" за сентябрь 1993 г. И это было его последнее упоминание обо мне. Думаю, что дальше это запрещал ему делать Лепешин...

   Мой собеседник наконец-то дотронулся до чашки с чаем, сделал несколько глотков. А я не сводил с него глаз, еще не совсем веря в происходящее.
— Вот так история... Честно говоря, все это так неожиданно... Может, давайте начнем по порядку? Как вы нашли-то Женю? Он был вашим первым таким учеником?
— Нет, конечно. У меня уже было к тому времени несколько способных ребят. Но Женька, конечно, самый талантливый. Кстати, знаете, какую задачу мы поставили с ним, когда ему было лет семь или восемь? Не поверите, но самую большую. Не только попасть на Уимблдон, но и выиграть его! Или какой-нибудь другой турнир "Большого шлема". На меньшее были не согласны! Вот так-то... Ну а что касается меня, то к тому времени я уже имел тренерский стаж — правда, никем особо не признаваемый.
— Как так? Почему? А вы сами-то не были прежде теннисистом?
—Я сейчас все подробно расскажу, только, знаете, ко всей этой моей истории нужно отнестись критически, поскольку, как говорит моя жена, я люблю и прихвастнуть. Так что имейте это в виду...

   "Итак, родился я в Алма-Ате 1 ноября 1940 года. В одном дворе со мной рос и Володя Толоконников, — знаете такого актера? Шарикова в "Собачьем сердце" помните? Так это он и есть! (Спустя год, когда мы познакомимся с Владимиром Алексеевичем на сочинском «Кинотавре», на моих глазах Валерий Владимирович даст своему старому другу теннисный урок на корте, потом до поздней ночи будем сидеть дома у Шишкина за праздничным столом и без конца говорить о теннисе, о кино, о призваниии и еще о многих вещах).
Так вот, родился я в Алма-Ате, но значительная часть моей спортивной молодости прошла в Караганде, где я и взял в руки ракетку для большого тенниса. Было мне тогда 26 лет. До этого поменял много спортивных привязанностей: с 8 лет играл в футбол, затем в настольный теннис (кстати, выполнил норматив мастера спорта), занимался легкой атлетикой — бегал средние дистанции. Зимой 1966 года случилось мне оказаться в Сочи, и я впервые увидел теннис — на красивом таком, открытом корте. Не стоит, наверное, говорить, как я влюбился в эту игру...
   Вернувшись в Караганду, где мы тогда работали с женой, записался в теннисную секцию. И хотя играл я во многом неправильно, но мяч научился держать в игре цепко, и через год в паре со своим учеником даже стал чемпионом города. Но, понимая, что личную теннисную карьеру делать уже поздновато, я предложил городскому Дворцу пионеров свои услуги в качестве тренера. Как мастера спорта, меня приняли на ставку (но, разумеется, по настольному теннису) и еще на полставки — тренера по шахматам. А большому теннису я учил ребят факультативно. И уже в 1969-м команда моих воспитанников (13-16 лет) стала сильнейшей в Караганде и второй — в Казахстане.
   Однако до сих пор в Сочи бытует мнение, что я чуть ли не тренер-самоучка. Конечно же это не так. Еще в 1969 году, узнав о семинаре тренеров, я поехал в Москву, на двухмесячные курсы факультета усовершенствования при ГЦОЛИФК. Нашел там Семена Павловича Белиц-Геймана, попросил разрешения присутствовать на семинаре. Он хотя и не сразу, но разрешил. Я добросовестно отзанимался все два месяца, а затем вместо диплома Семен Павлович выдал мне... справку на бланке Федерации тенниса! Удостоверяющую, что "имярек отслушал семинар...".
   По возвращении в Караганду я поступил в школу Высшего спортивного мастерства , а по окончании — в местный педагогический институт, на очное отделение. Был назначен тренером команды Карагандинской области, в составе которой выступал и сам. В 1972-м стал чемпионом республиканского первенства общества "Спартак", обыграв в финале своего ученика, 16-летнего Виктора Райзиха. С Виктором мы выиграли и парный разряд. А в чемпионате Казахстана Райзих в паре с моим другим учеником, Анатолием Эповым, стали серебряными призерами. Успешно сыграли мои ученики в тот год и в других соревнованиях — Кубке Казахстана, Спартакиаде Казахской ССР...

   И только тогда мне позволили набрать первую небольшую группу теннисистов — 4 мальчика и 4 девочки. Вот с ними-то плюс два моих сына (1962 и 1963 г.р.), которые тогда уже прилично играли, я и приехал в Сочи летом 1976-го. Боюсь показаться нескромным, но мои ребята произвели там фурор. Последовало приглашение от горсовета Сочи работать в их СДЮШР. Я ни минуты не задумывался и готов был на любые условия. Уже в ноябре туда отправилась супруга "держать" 6-метровку, что нам выделил горсовет, а сам я перебрался в Сочи только в июне 1976-го, по окончании сыновьями учебного года. Так началась моя сочинская эпопея..."
   Вы знаете, что тогда представлял собой теннис в Сочи? Всесоюзная кузница чемпионов! Долгое время во главе сочинской теннисной школы стояла легендарная Раиса Федоровна Селуянова, вырастившая десяток мастеров спорта, победителей чемпионатов России и СССР. Юрий Юдкин, Анатолий Чугунов, Ирина Князева, Вадим Шапиро, Владимир Васильев, Валерий Песчанко, Владимир Дутов, Анатолий Борцов, Алла Иванова — все они были ее учениками. Многие из них сами потом стали известными тренерами. Один только Юрий Васильевич Юдкин дал советскому теннису Александра Зверева, Татьяну Зинину, Владимира Лазарева, Сергея Лукашина, Ольгу Ворсину, Светлану Канатникову, Евгения Баранова, Сергея Гусева, Михаила Дибцева, Дмитрия Белова, Ирину Фатееву, выигрывавших не только всесоюзные, но и международные соревнования. Представляете, какая на тренерском поприще была конкуренция?
    Я занимался с детьми на кортах едва ли не всех сочинских стадионов, включая дома отдыха и пансионаты. В частности, с 1978 по 1983 г., пока не построили корты в Дагомысе, мы часто тренировались в санатории им. Орджоникидзе. Прекрасное место! Сам санаторий очень красивый (кстати, многие могли видеть его в кино — там снимались отдельные сцены к/ф "Старик Хоттабыч"), а совсем рядом, почти на территории санатория, располагается детский сад № 18 "Ромашка". Вот из него-то я и набрал в 1978 г. первую группу из 15 мальчиков и 15 девочек 5-6 лет. Был в их числе и Сергей Пономарев, будущий многократный чемпион СССР по всем детским и юношеским возрастам. Правда, Сергей не сразу попал ко мне в группу, потому что плохо себя вел. Задирал своих приятелей, девочек обижал. Но когда занятия уже начались, пришел он как-то с мамой на корт. Подошел ко мне, смущенный такой, и говорит:"Возьмите меня, пожалуйста, в теннис, я так больше не буду!". Ну я, конечно, сразу сдался...
   Там две асфальтовые площадки, они и сейчас функционируют, да еще небольшая стенка. Но для нас это было тогда большое подспорье. Ведь на кортах ДСШ гороно, в которой я начал работать в Сочи, места и времени нам катастрофически не хватало. Ну что такое час занятий для 15, а то и 30 человек на одной площадке? А у тренеров — по нескольку таких групп! Так что мои ребята перепробовали в городе все более или менее доступные корты. Хорошо, некоторые руководители комплексов шли навстречу. Нас пускали в санаторий "Сочи" (у них там хороший зал!), санаторий им.Ленина. Особенно я признателен покойному Михаилу Ивановичу Шиманскому, начальнику военного санатория им.Фабрициуса. Сколько раз он выручал нас!
   Теннисный же стадион ДСШ своим рождением обязан одному неординарному человеку — Леониду Николаевичу Корнишкину. Московский инженер, он был репрессирован в свое время, ссылку отбывал в Караганде, а затем вместо Москвы выбрал вид на жительство в Сочи. Энтузиаст тенниса, он разработал весь этот проект (корты, тренировочная площадка, стенка, освещение, домике раздевалками, трибуны и т. д.) и вместе с Раисой Федоровной Селуяновой, самым великим, на мой взгляд, организатором сочинского тенниса, они оборудовали этот стадион на набережной Чайковского, 1.
   Я проработал в этой школе несколько лет. За это время меня трижды увольняли с работы. За самовольный выезд с детьми на соревнования. Или еще под каким-нибудь предлогом. Почему? Не вписывался в систему. Конфликтовал...
   А как не конфликтовать? Вот я письмо показываю, вызов на соревнования. А меня не пускают. Я пишу заявление, прошу предоставить отпуск. Нет. Хорошо, дайте хоть несколько дней в счет отпуска. Опять нет. Тогда третье заявление — прошу уволить меня с работы. Отдаю директору и уезжаю. Поездка получается за свой счет. Плюс выговор на работе, выговор по партийной линии, неприятности в райкоме, в горкоме...
   Бывало, что после очередного скандала куда-то ехать уже сил нет. Лежу дома, а старший сын и жена сами везут ребят на соревнования... И за все эти годы ни одного отпуска. Иногда казалось: все, выработался, до изнеможения...

   Рассказывает Светлана Климова, тренер ДСШ гороно № 5:
"Шишкин в нашем представлении не был настоящим тренером. Мы считали его самоучкой, занимавшим в школе "клетку", на которой должен был быть настоящий, дипломированный тренер. Поймите нас правильно: приезжает специалист, окончивший московский ГЦОЛИФК, а ему работы нет. Точнее, нет штатного места в школе. Потому что его занимает этот Шишкин! Вот он всем рассказывает, что его пригласили работать в Сочи как специалиста, тренера. Но это же не так! Пригласили работать не его, а жену как архитектора, а уж он просто с ней приехал. Ну да, были у него способные ребята, много, он их на соревнования вывозил, хорошо они выступали... За счет чего он успехов добивался? Да, знаете, трудно сказать... Работал не как все! Не по правилам, не по нормам, понимаете? У него не было понятия о выходных днях или отпусках. У всех есть понятие "рабочий день", а у него — нет! Все после работы — домой, к своим семьям, а он ничего этого не признавал. Фанатик. Характер упрямый, ни с кем не считался. Ни с начальством, ни с кем. Надо ему — берет детей и на соревнования с ними уедет. Его не пускают, а он — свое, самовольно, за свой счет своих ребят возил — Пономарева, Кафельникова, Куркина, других... Ну, а мы, чего греха таить, пользуясь случаем, и увольняли его за прогулы. А потом восстанавливали. Ребятато его успешно выступят, займут первые места, вот и восстанавливаем. Это все так было.
   Мастеров-то он, конечно, умел растить. За счет фанатизма своего. Так об этом никто и не спорит. Особенно Пономарев и Кафельников. Тут и говорить нечего. Выросли они оба теннисистами только благодаря Шишкину.
   А вот насчет его приглашения в Сочи — нет, неправда. И комнату — это не ему, а жене его дали. Вот так-то..."
    (Read more...)