1990 год был в биографии 24-летнего Андрея неоднозначным. С одной стороны, это один из пиков его карьеры: прекрасные результаты в серии АТР Tour, пришедшей на смену «Гран-при» — четыре финала, два из которых выиграны. С другой — продолжались неприятности на родине: из-за неучастия в чемпионатах СССР еще более обострились его отношения с Госкомспортом и Федерацией тенниса страны. Масло в огонь подлил еще и злополучный сентябрьский матч Кубка Дэвиса в Лужниках, после которого Андрей в сердцах заявил, что в Москве он больше не играет...
   Весной того года он впервые оказался в десятке лучших теннисистов мира. Случилось это в мае, после его триумфальных выступлений на крупнейших «грунтовых» турнирах, входящих в «супердевятку» АТР Tour, — в Риме и Монте-Карло. В обоих соревнованиях он был 114 в финале, а его соперником оба раза — Томас Мустер, с которым они и поделили поровну лавры. Австриец стал чемпионом Италии, а наш теннисист — чемпионом Монако. «Эту победу я буду помнить до конца моей жизни, — сказал Андрей, — ведь это самый крупный турнир, который когда-либо выигрывали российские игроки». Кроме всего, победитель удостаивается еще и звания почетного гражданина Монако... И наконец, еще один успех — турнир в Тель-Авиве, где Чесноков не отдал соперникам ни сета, к огорчению зрителей, разгромив в финале известного израильского мастера Амоса Мансдорфа. А потом был тот самый матч с испанцами в Москве за право выступать в следующем году в Мировой лиге Кубка Дэвиса.
   Андрей неожиданно проиграл оба поединка. Особенно недовольны были болельщики его неудачей в первой встрече от "какого-то" молодого испанца! Ведь 19-летний Серхи Бругера еще не был двукратным чемпионом «Ролан Гаррос», и поражения от него воспринимались болезненно. И тогда хамский выкрик с трибун не в меру ретивого болельщика: «Что, Андрюха, отвык за рубли ломаться?» — окончательно выбил Чеснокова из колеи. Игра была проиграна по всем статьям (2-6, 7-6, 2-6, 3-6). Второе его поражение, от Эмилио Санчеса (6-7, 5-7), на итог матча уже не влияло — счет к тому времени был 3:1 в пользу испанцев.
   На премьеру Кубка Кремля в ноябре Андрей, как и обещал, не приехал. А зря, наверное. Вполне мог бы успешно выступить, глядишь, и сохранил бы место в Тор-10. А так — завершил год только 12-м...
   Если рассматривать биографию Чеснокова сквозь призму его достижений в АТР Tour, то наивысший подъем у Андрея был весной 1991-го. Тогда, в апреле, компьютер вывел его на 9-ю строчку — после Эшторила, где Андрей достиг полуфинала. Выше в рейтинге он уже никогда не поднимется. Зато как блеснул в Монреале, на Открытом первенстве Канады! В полуфинале оставил не у дел Лендла, а в решающей встрече - Петра Корду, сумев переломить ход поединка в, казалось бы, безнадежной ситуации. В середине второго сета табло показывало 6-3 и 3-0 в пользу чеха! В этот момент Корда был так доволен своей игрой, что при смене сторон не отказал себе в удовольствии демонстративно пробежаться вокруг сетки. Это рассердило Чеснокова не на шутку. «Петр, - сказал он ему на переходе, - сейчас тебе расхочется куражиться...» Андрей сдержал слово: матч закончился в его пользу со счетом 3-6, 6-4, 6-3. Так в его коллекции появился второй титул чемпиона в серии «Супердевятки», нынешней ATP Masters. (Следующей победы на подобных турнирах российским болельщикам придется ждать девять лет, пока Сафин не выиграет Rogers Cup в той же Канаде в августе 2000 г.). Правда, Андрею удастся еще дважды дойти до финалов этой серии – в Индиан Уэллсе-1992 и Гамбурге-1993...
   Потом пошли травмы, порой нелепые. В конце сезона’91, который он закончил в итоге 31-м, Андрей все же приехал на Кубок Кремля, решив помириться наконец с его организаторами и вообще с москвичами. Причем заявился и в одиночном, и в парном разряде. И надо же было так случиться — в первой же игре, в парной квалификации, фактически до начала турнира, сломал палец! А еще до этого, в мае, он, лидер команды К убка Дэвиса, не смог помочь ей преодолеть полуфинальный барьер в зональном матче со швейцарцами, проиграв марафонский, решивший все поединок с Марком Россе — 6-7, 7-5, 6-3,4-6, 9-11. Как оценивать такой сезон? Травмы, спад, невезение, неудача в Кубке Дэвиса, и в то же время — взлет на рекордное для себя 9-е место в рейтинге и выигранный супертурнир в Монреале...
    Все-таки, наверное, с плюсом. Ведь в том же году в его жизни произошло еще одно важное событие — он встретил Аллу, свою первую жену. История их знакомства столь же романтична, сколь и банальна - познакомились на вечеринке у приятеля. Несколько дней провели вместе, потом он уехал, не раскрывшись, кто такой. Алла теннисом не интересовалась и потому распознать в нем известного игрока не смогла. А узнав, удивилась его скромности. Какое-то время довольствовались телефонными звонками да эпизодическими встречами. Пока не поняли, что друг без друга не могут. 24 января 1992 г. родился сын, Андрей-младший. Но и тут до Андрея-старшего, по его же признанию, не сразу дошло, что он теперь — отец. Лишь спустя полгода семья воссоединилась... Какое-то время вместе и по миру катались. Но поскольку график выступлений Андрея-папы был довольно напряженный (40 недель 116 в году — в разъездах), ребенок чаще оставался с бабушками. Через 6 лет, в феврале 1997 г., у Чесноковых родилась дочь, Изабель. Но к тем дням, счастливым и трагичным одновременно, я еще вернусь. Самого же Андрея последующие годы продолжали преследовать травмы, одна за другой. Перенес он тяжелую операцию — по поводу грыжи. После таких хирургических вмешательств далеко не каждый способен вернуться в Большой спорт. Да и возраст уже далек от юниорского. Еще более тяжкое испытание ждало его впереди. Но Андрей именно из тех спортсменов, кто способен возвращаться.
   Самым ярким достижением Андрея в сезоне’92 стал финал супертурнира в Индиан Уэллсе, на пути к которому он обыграл Джима Курье, тогда первую ракетку мира, и Михаэля Штиха, лишь в решающем матче уступив Чангу. Той же весной он выступил — в последний раз перед трехгодичным перерывом — за свою команду Кубка Дэвиса. В Лиссабоне против португальцев принес нашей сборной решающее очко, обыграв в заключительной встрече Бернардо Мота. Как случилось, что потом Андрей оказался вне сборной? Почему он пришелся не ко двору команде, капитаном которой стал Вадим Борисов, кумир его детства? Когда другие юные теннисисты, его ровесники, мечтали походить на Борга, Коннорса, Макинроя или Лендла, Андрей на вопрос: «На кого ты хочешь быть похожим?» неизменно отвечал: «На Вадима Борисова». У Чеснокова свое видение происшедшего. В январе 1994-го, на московском турнире «Кубок ПТЛ — Сокровища России» (который он, как мы помним, выиграл, победив в финале Кафельникова), Чесноков так объяснял ситуацию: «У нас был с Борисовым разговор. И он мне серьезно сказал: «В команде будет играть тот, кто хочет играть и кто докажет свою квалификацию. Это же касается и тебя, и Волкова». Я задумался: а с кем я должен конкурировать, чтобы что-то доказать? С Лешей Филипповым или Андрюшей Мериновым? Я спросил у Волкова: «Саня, ты что-нибудь понял?». Он не понял. Я — тоже».
   Андрей был приглашен в команду на мартовскую встречу с немцами в Москве. Но буквально накануне матча загадочно заболел (дав, кстати, возможность дебютировать в Кубке Дэвиса Кафельникову) и с тех пор до смены руководства в сборной не появлялся.
   Тем временем его успехи в выступлениях в АТР Tour чередовались с неудачами. В 1993-м он дважды достигал финалов — весной еще раз на супертурнире в Гамбурге, где уступил титул Штиху, а в августе в Праге проиграл решающий матч Бругере. Зато дважды победил Беккера — причем не только на грунте (в Риме, в 3-м круге), но и на американском харде (Лонг-Айленд). И в то же время — впервые за все годы выступлений — на турнирах «Большого шлема» нигде не пробился дальше второго круга. Даже на своем любимом «Ролан Гаррос». А с Уимблдоном у Андрея вообще трагическая ситуация: он стартовал там семь раз, но не выиграл ни матча! В 1994 г. Чесноков впервые за последние девять сезонов не достиг ни одного финала, хотя сравнительно неплохо отыграл на грунте (20 побед — 14 поражений). В Мюнхене в полуфинале и в 3-м круге Гамбурга дважды уступил Штиху (через год, в Москве, они сочтутся в матче КД!), а в Риме в четвертьфинал его не пустил Сампрас, будущий чемпион Италии’94.
   Тогда, в мае, по мнению Тарпищева, традиционно возглавлявшего нашу команду в Дюссельдорфе на «Кубке Пежо» (том самом, с которого сбежал тогда Кафельников), Андрей был в идеальной форме. В матче с Германией он блестяще переиграл Бернда Карбахера (6-2, 6-2), в таком же настроении вышел и на матч с французом Арне Бетчем. Победа позволяла нашим бороться за первое место в подгруппе, за выход в финал. Но в самом начале встречи Андрей получил травму и, кое-как доиграв первый сет (2-6), прекратил борьбу. Та злополучная травма не позволила ему сыграть и в стартовавшем следом Открытом чемпионате Франции, к которому он так готовился. На «Ролан Гаррос» он снялся после первого же сета поединка с Давидом Риклем...

    В октябре, в Лионе, в 1/д финала на его пути попался Кафельников. После этой встречи Андрей и обронил: «Кто-кто у нас в России первая ракетка? Кафельников? Ну пусть он сначала хоть раз у меня выиграет...». Отлученный от сборной, естественно, обиженный, Чесноков все же приезжает в Москву на Кубок Кремля’94. Но ему опять не везет. К досаде зрителей, в первом же круге он, не реализовав матчбол, упускает нить игры в матче с разыгравшимся немцем Александром Мронцем (6-4, 6-7(3), 5-7). Может, «сьюприм» — не его покрытие? Но здесь же, спустя две недели участвуя в «Русском Кубке’94», он переиграл в блиц-поединках (из одного сета) всю нашу сборную Кубка Дэвиса — от Черкасова до Кафельникова. Причем, несмотря на показательный характер турнира, ребята, по их заверению, играли всерьез, никто просто так игру не сдавал. Так или иначе, на финальном матче со шведами через неделю Андрей присутствовал лишь в роли зрителя. Роли, в данном случае, незавидной. «Я смотрел, как Леше Филиппову вручали уменьшенную копию Кубка Дэвиса, и ничего не понимал...»
    Но такая же копия Кубка Дэвиса достанется и Андрею. Правда, через год, когда он сыграет одну из главных ролей во втором таком же успехе российской команды Кубка Дэвиса.
    ...Назревал скандал. Начало полуфинальной встречи Россия — Германия задерживалось больше чем на час. В центре огромного зала спорткомплекса «Олимпийский» густо-коричневым пятном темнел грунтовый корт, через край политый минувшей ночью чьей-то щедрой рукой. Поговаривали разное — кто, как обычно, о «руке Кремля», кто о загадочной женской ручке, позаботившейся, чтобы корт был мягче — как любит ее ученик... Беккер, которому выпало начинать этот матч поединком с Чесноковым, раньше других вышел было на разминку. Но, недоверчиво поковыряв кроссовкой площадку, сложил ракетки в сумку и вернулся в раздевалку. Прошел слух, что немцы оформляют протест. Вскоре появился главный арбитр встречи Жильбер Изер. Самолично несколько раз ковырнул рыхлый, невооруженным глазом видно, «ну очень мягкий», грунт, осуждающе покрутил головой и покинул арену. Лишь спустя час стало известно его «соломоново» решение: протест гостей принять, но матч начинать...
    Ох уж этот грунт! Сколько копий было сломано вокруг него накануне полуфинала. «На грунте!» — это прозвучало еще в начале апреля, как только стало известно, что наш соперник — Германия и, следовательно, имеем право выбора стадиона. А на каком еще покрытии можно обыграть Беккера? В ITF полетела заявка: «Сочи», но Международная федерация кандидатуру нашего города-курорта отклонила: нет соответствующего стадиона. Наша федерация в ответ: не беда, построим. ITF: не успеете. Наши: успеем, уже есть подрядчики. ITF: докажите! Прислали комиссию. А мы им, как это у нас принято, — ультиматумы и заявления. Прозвучал даже предостерегающий голос Кафельникова — со свойственным ему максимализмом: если не в Сочи, то играть вообще не буду... В итоге все обошлось. Нашелся какой-то финансовый компромисс. Матч было решено сыграть в Москве, в «Олимпийском», но... на грунте, который взялась настелить в зале известная шведская фирма. Правда, не обошлось и без участия Сочи — именно там команда провела свою предматчевую подготовку. В то время там отдыхал и Борис Ельцин, не отказавший себе в удовольствии посетить одну из тренировок лучших российских теннисистов. Так что последние напутствия на этот матч ребята получили от самого Президента России. А что же Кафельников с его угрозами? Ведь не в Сочи же матч... Да ничего. Подумал-подумал и — снял свой грозный ультиматум.
    Чесноков Беккеру проиграл. Но ни у кого не повернется язык упрекнуть Андрея. Хотя, как это с ним бывает, он долго входил в игру, «поймав» ее лишь в восьмом гейме. Соперник к тому моменту уже вел 5-2. И даже опытный Беккер не сразу понял, что игра у Андрея пошла другая! Спохватившись, Борис сумел сравнять счет, когда впереди уже был Чесноков 6-5. Этот тай-брейк остался за москвичом (7-4), но развить свой успех ему не удалось. Три следующих партии выиграл Борис (6-3, 7-6(3), 7-5), хотя Андрей и помотал его изрядно на этом вязком грунте. Цена победы Беккера станет яснее два дня спустя, когда он не сможет выйти на матч с Кафельниковым. Но пока, вовтором поединке пятницы, мы, конечно, надеялись, что Женя сразу восстановит равновесие. Однако на этом грунте, изрядно вспаханном предыдущими соперниками, Штих с самого начала выглядел убедительнее. Первый сет он взял у сочинца вчистую — 6-1. Женя, что случилось? Ведь ты умеешь с ним играть! Да и грунт не хуже чувствуешь... Но единственное, что удалось Кафельникову в этой встрече, — это взять один сет. А дальше — пошло-поехало. Ничего не помогало — ни бросание ракетки, ни воздевания рук к сводам «Олимпийского»: 1-6,6-4,3-6,4-6, а итог первого дня 0:2. Как и в прошлогоднем финале со шведами...
   Не знаю, у кого в тот вечер еще оставались сомнения в исходе матча. Для нашей команды все кончено, — и это казалось очевидным. Что поделаешь, dream team есть dream team. А кто-то надеялся на победу? «Оптимисты!» — скрывая досаду, подтрунивали мы друг над другом в пресс-центре...
    У немцев на пару заявлены Беккер и Штих, то есть никаких компромиссов: капитан Ники Пилич решил завершить дело «блицкригом» уже в субботу. Борис и Михаэль не часто играют вместе, но если играют, то с успехом — на их счету несколько титулов, в том числе на грунте Олимпийского турнира в Барселоне. И здесь, когда они в пятой партии вышли вперед 4-2, да еще имели 4 брейк-пойнта на подаче Ольховского, казалось, уже всё. Но... «Я слишком рано поверил в то, что завтра мы придем сюда победителями...» — огорченно скажет после матча Беккер. Казалось, немцы решили, что слабое звено в нашей паре Ольховский, раз за разом направляя мячи в его сторону. Но именно Андрей и сыграл главную роль в концовке этой встречи, сохранив так необходимую в решающий момент концентрацию. Наши ребята сумели спасти ситуацию, и их победа (7-6(3), 6-4, 2-6, 6-7(5), 7-5) принесла нам такую желанную поправку к счету — стало 1:2, и это уже была зацепка.
   Предвестником же грома для немцев стало воскресное заявление Пилича: из-за болей в спине снялся Борис Беккер... И мы взбодрились: Бернд Карбахер Беккеру не замена, хотя и победил Кафельникова месяц назад в Америке. Не прошло и полутора часов, как счет в матче перед решающим пятым поединком стал равным — 2:2: Кафельников выиграл (6-1, 7-6(5), 6-2). А потом на корт вышли Чесноков и Штих...     (Read more...)