Случилось так, что в марте 2006 г., накануне 65-летия Алексея Мишина, мы оба (Боб Бретт и я) оказались в списке приглашенных на празднование юбилея маэстро. Незадолго до этого я опубликовал в журнале "Теннис-Эксперт" интервью с Евгением Плющенко, с которым вместе участвовали в популярном тогда теннисном турнире "Gloria Cup". И вот это интервью с Женей стало поводом для знакомства сначала с Алексеем Мишиным, а через него и с Бобом Бреттом. Какая была связь между двумя великими тренерами, вы узнаете из того самого интервью с теннисным гуру.
   Биография Боба Бретта не совсем обычна для представителей тренерского клана. Он родился в одной из самых теннисных стран – Австралии, но знаменитым стал за ее пределами – в США и Европе, где провел большую часть своей жизни. В юности, как и все его ровесники-теннисисты, мечтал о карьере профессионального игрока. Но вовремя понял, что для него это – неосуществимая мечта. И тогда он стал тренером – в 19 лет! О том, как это случилось, и рассказал мне Бретт, с которым мы встретились на следующий после юбилея Мишина день в небольшом кафе на Крестовском острове.
    "Я убежден, что именно судьба послала мне знакомство с Гарри Хопманом, человеком-легендой не только австралийского, но всего мирового тенниса. По возрасту я годился Гарри во внуки, однако он был из тех людей, которые умеют строить отношения на равноправной основе. Во всяком случае, когда я сказал ему, что хочу работать тренером, мой возраст его не смутил. И в середине 1970-х, когда он открыл собственную Академию тенниса во Флориде, в США вслед за ним переехал и я. В Академии тренировались тогда многие талантливые игроки, начиная с братьев Джона и Патрика Макинроев.
   - Вам, случаем, не довелось тренировать юного Джона Макинроя? Говорят, он был несносный мальчишка!
    - Нет, для такого парня я тогда был еще не готов. Вера в свои силы пришла позже, где-то на рубеже 70-80-х годов, когда мне было поручено позаниматься с группой эквадорских ребят и лучшего из них, Андреса Гомеша, я поднял с 300-го места в рейтинге на 20-е. Позже Андрес даже достиг даже 5-й позиции, выиграв в 1990-м «Ролан Гаррос», но это было уже без меня. И все же именно после работы с ним я понял, что тренерская работа – это и есть мое призвание.
   - И с кем из своих подопечных Вы достигли первого громкого успеха?
   - Чтобы обо мне заговорили в мире? Это был Йохан Крайк из ЮАР (позже он получил американское гражданство). С ним мы два года подряд (1981-82) выигрывали Открытый чемпионат Австралии. Затем я работал с Тимом Майоттом, с ним мы выиграли инаугурационный супертурнир в Майами в 1985 г., дошли до первой мировой десятки. Ваши болельщики должны его помнить: он играл в финале первого Кубка Кремля против вашего Черкасова.
   - Конечно, помним!
   - А потом Борис Беккер... Это был новый этап в моей тренерской биографии, настоящий прорыв. Борис в то время искал тренера после расставания с Гюнтером Бошем, который, собственно, и сделал из него чемпиона. Несколько месяцев он поработал с Ионом Цириаком, но тот год результата не принес, и Борис позвонил мне в Швейцарию, где я в то время поселился.
   - Вас не смутил такой звонок? Вы же были так молоды для профессионального тренера. Не испугались работать с такой звездой?
   - Вы правы. К моменту нашей встречи Борис, несмотря на еще большую молодость, чем я, действительно был уже суперзвездой, сложившимся игроком, двукратным чемпионом Уимблдона. Но это не значило, что его нечему было учить. К тому же, от таких предложений не отказываются, и поэтому я ответил сразу «да».
   - И как Вам с ним работалось?
   - Очень интересно. Борис – не только суперталант в теннисе, это просто очень сильная личность, наделенная необычайной харизмой. В те годы у него была потрясающая жажда побед, что я и старался использовать в полной мере. Мы проработали вместе три с половиной года, и за это время Борис выиграл свой первый (из трех) Masters Cup (1988), третий Уимблдон (1989), Открытые чемпионаты США (1989) и Австралии (1991), а также два Кубка Дэвиса в составе сборной Германии (в 1988 и 1989 гг.). Наконец, при мне в начале 1991 года он впервые стал номером один в мире.
   - Уверен, Вас не однажды спрашивали о том, почему вы расстались. Рискну задать этот вопрос и я…
   - Если коротко, то суть в следующем. Борис сам потом признавался, что, став первой ракеткой мира, он потерял на какое-то время мотивацию. Посчитав, видимо, свою миссию в спорте выполненной, он уже не очень стремился к прогрессу в игре. И наша совместная работа потеряла смысл.
   - Вы общаетесь?
   - С тех пор практически нет…
   - Да, так бывает... Известно, что в 90-е годы вы работали еще с другими звездами – с Гораном Иванишевичем, Андреем Медведевым, Николасом Кифером. Как с ними сложились отношения?
   - Прекрасно. Например, о тех четырех с половиной годах, что провели вместе с Гораном, мы оба до сих пор вспоминаем с удовольствием. Он часто звонит мне, даже сейчас, когда уже завершил выступления, советуется по различным вопросам своей жизни.
   - Нашим читателям было бы интересно узнать подробнее об Андрее Медведеве...
   - Андрей один из самых талантливых парней, с которыми я работал. В 18 лет был четвертой ракеткой мира! Считаю, что как специалист я мог бы дать ему больше, однако он перестал верить в себя. Но я не хотел бы ни в чем обвинять Андрея. Скорее всего, это произошло из-за многочисленных травм, что преследовали его на протяжении последних лет его карьеры...
   - 7 лет назад Андрею не хватило самой малости, чтобы выиграть Ролан Гаррос. В финале он вел против Агасси 2-0 по сетам…
   - Да, он особенно успешно играл на грунте… Да и вообще, по своему таланту Андрей должен был сыграть не в одном финале «Большого шлема». Но травмы, повторяю, в итоге заставили его завершить карьеру очень рано, в 27 лет.
   - Что можете сказать о Николасе Кифере?
   - С ним я работал больше двух лет и поднял его с 35 места в мире на 6-е. Кифер выступает до сих пор (интервью 2006 г. - прим.), в последнее время вновь подтянулся к первой десятке, но такого результата он больше ни с кем не добивался. Кстати, с ним мы тоже часто перезваниваемся.
   - С кем Вы работаете последнее время?
   - Сейчас я помогаю хорвату Марио Анчичу. В 2002 г., в свои 18 лет, он победил самого Федерера на Уимблдоне! А два года назад дошел там до полуфинала. Кстати, в его планах в этом году приехать на ваш St.Petersburg Open, не пропустите!
   (Анчич действительно осенью приехал в Питер, и мы не пропустили. Да и как было пропустить, если Анчич выиграл тот турнир! - прим.)


   - Ну, хорошо, давайте обратимся к теме вашего нынешнего визита в Петербург. Как я понял, Вы специально приехали, чтобы поздравить с юбилеем вашего друга Алексея Николаевича Мишина?
   - Да, Алексей действительно мой друг, мы познакомились с ним в 1996 году. Я тогда искал учителя фигурного катания для своей дочки. Как раз в это время я работал в одной команде с Андреем Медведевым. Я объяснил ему и его приятелю, массажисту Анатолию Глебову, что хотел бы предложить сотрудничество хорошему тренеру. Ребята сказали, что знают такого человека, и как раз у него есть два сына, играющих в теннис, можно договориться на бартерной основе. Андрей сам позвонил Мишину, а затем связался с ним и я. А вскоре я приехал с дочкой в Санкт-Петербург.

   - И как Вам показался наш город?
   - Он меня восхитил. Я убежден, что Петербург - один из красивейших городов в мире. Кроме того, я познакомился с прекрасной во всех отношениях семьей Мишина. Это уже потом я узнал его как тренера, как специалиста. В итоге Мишин стал работать с моей дочкой, а я пригласил к себе в Монте Карло, где я тогда жил, его сыновей Андрея и Николая. Так родилась и стала крепнуть наша дружба.
   - Вас сблизил этот ваш «бартер» на основе личных интересов или то, что вы оба тренеры?
   - И то, и другое. Наблюдая за тем, как он работает с моей дочкой, я и сам стал многому учиться у него. Скажу вам честно, я редко у кого учусь, предпочитаю многое постигать самостоятельно. Но здесь – другое дело. Как тренеру, никто не дал мне так много, как Алексей. Мне очень понравились его методы проведения занятий, сами уроки технического мастерства, его отношения с учениками, его умение общаться с людьми. И главное – его способность смотреть вперед и понимать развитие событий, чтобы продвигать свою работу. Кроме того, я заметил, как благотворно его занятия отражались на моей дочке, как растет ее уровень мастерства. Алексей не только требует выполнения, но и разъясняет суть своих упражнений. Так тренер и ученик становятся одной командой. И это помогло мне понять ряд простых вещей, которые сильно способствуют росту мастерства твоих учеников. С тех пор я стал часто бывать в Петербурге.
   - Вы – австралиец, а живете вот уже много лет в Европе.
   - Меня привлекла европейская культура. Я нашел здесь много друзей, единомышленников, в том числе и в СССР. Кроме Алексея Мишина, это еще Сергей Бубка – один из самых выдающихся спортсменов мира. Кстати, его дети, Виталий и Сергей, тоже занимаются у меня теннисом, а Сергей-младший подаёт сейчас неплохие надежды. В 90-х годах мне удалось основать в Сан-Ремо (Италия) собственную Академию тенниса, где занимались и до сих занимаются ребята со всей Европы. Среди них, кстати, и петербуржец Валерий Руднев. Академия небольшая, всего 10 кортов, но я держу курс на качество, а не количество.
   - Понятно… А что Вы можете сказать о российском теннисе? В чем, на Ваш взгляд, причины его сегодняшних успехов по сравнению с периодом 10-15-летней давности?
   - У российского тенниса была достаточно хорошая методическая база в виде советского тенниса. Всегда были мастера достаточно высокого, мирового уровня. Но тогда не хватало кортов, экипировки, ракеток, мячей, и потому теннис не мог быть в СССР массовым. А тех средств, что могло выделять государство, хватало лишь на выращивание ограниченного количества настоящих мастеров. В последние 10 лет все изменилось. Кафельников, Сафин, Давыденко, Южный – в элите мирового тенниса! Когда появилась возможность дополнительных вложений в теннис (спонсоры, меценаты, обеспеченные родители или те, кто способен найти финансовую поддержку), улучшения не только материальной базы, но и медицинского и другого обеспечения тренировочного процесса и, появилась возможность учиться за рубежом, резко выросло и количество теннисистов мирового уровня, особенно девушек. Ваши теннисистки сейчас ничем не уступают американским! Уверен, не только меня потрясли успехи россиянок в сезоне-2004, когда они выиграл подряд три турнира «Большого шлема» - Мыскина, Шарапова и Кузнецова! Не сомневаюсь, что они еще продолжат охоту за крупнейшими титулами!
   - Спасибо! И последний вопрос. Ваша дочь сама захотела заниматься фигурным катанием или это был ваш выбор, родителей? И почему не теннис?
   - Это было пожелание ее мамы, большой поклонницы фигурного катания. К сожалению, проблемы со здоровьем не позволили дочке стать настоящей фигуристкой, но сейчас она учится в Университете, у неё все хорошо. А спортом теперь занимается для собственного удовольствия!
   - Остается пожелать успехов и ей, и Вам. Спасибо за встречу!
    Через два года мы тепло встретились с Бреттом в Торонто, где я тогда уже поселился. Опять же так вышло, что мой переезд в Канаду совпал тогда с началом масштабной компании по развитию тенниса в стране Кленового листа, больше известной своими хоккейными традициями. И именно Боб Бретт был одним из тренеров, кого пригласили решать эту задачу. Не удивительно, что уже вскоре здесь заблистали новые теннисные звезды Милош Раонич, Вашек Поспишил, Эжени Бушар и другие... Уверен, что к их появлению приложил руку и Боб Бретт.

                  * * * * * * * * *